К 80-летию со дня кончины.
Плевицкая (урождённая Винникова) Надежда Васильевна (1884-1940) — певица (меццо-сопрано), одна из первых звёзд русской эстрады. Родилась в с. Винниково Курской губернии в крестьянской семье. После двухлетнего пребывания в курском Троицком женском монастыре, где на её пение обратил внимание А. М. Абаза, она поступила в бродячую цирковую труппу, пела в Киеве в русском эстрадном хоре Л. Б. Липкина. Позднее вступила в балетную труппу И. Ф. Штейна, где встретилась с бывшим солистом балета Варшавского театра Эдмундом Плевицким, за которого вышла замуж. Под фамилией Плевицкой она стала известна как исполнительница романсов, цыганских и русских бытовых песен. С популярным хором бывшего оперного певца Манкевича попала в Петербург, затем в Москву, где получила приглашение в ресторан «Яр», создавший ей громкую славу солистки-исполнительницы русских народных песен.
Переломным в судьбе Надежды Плевицкой оказался 1909 год, когда на Нижегородской ярмарке она пела в ресторане Наумова. Там её услышал Леонид Витальевич Собинов.
Он был на гастролях в Нижнем Новгороде в конце августа 1909 года, выступая в антрепризе Н. Н. Фигнера. Спектакли шли в Большом ярмарочном театре на Нижегородской ярмарке.
В один из вечеров он зашёл в ресторацию Наумова поужинать. В зале было по-ресторанному шумно, и вдруг перестала звякать посуда, всё стихло. Он обернулся к эстраде и увидел молодую стройную черноглазую певицу. Она начала петь в полной тишине. Это была Надежда Плевицкая.
Этот вечер изменил судьбу Плевицкой; Л. В. Собинов вывел кафешантанную певицу на большую сцену.
С переездом Макарьевской ярмарки в Нижний Новгород и превращением города в крупнейший торговый центр России, на нижегородской ярмарке был открыт оперный театр. Долгие годы он был центром музыкальной жизни Нижнего Новгорода.
Театр работал только летом, пока шла ярмарка, он приспособлен был для постановки самых сложных оперных и балетных постановок. Зал театра вмещал до 1800 зрителей.
На подмостках Большого ярмарочного театра в разное время блистали лучшие артистические силы Москвы, Петербурга и провинции: супруги Фигнер, А. И. Барцал, И. В. Тартаков, М. А. Эйхенвальд.
В 1901 году в гастролях антрепризы А. А. Эйхенвальда принял участие Ф. И. Шаляпин. С его участием в Большом ярмарочном театре прошли оперы «Фауст» Ш. Гуно, «Русалка» А. Даргомыжского, «Князь Игорь» А. Бородина, «Жизнь за царя» М. Глинки, «Борис Годунов» М. Мусоргского.
В 1909 года в гастролях антрепризы Н. Н. Фигнера в ярмарочном оперном театре пел Л. В. Собинов. Публика увидела артиста в операх «Травиата» и «Риголетто» Дж. Верди, «Искателях жемчуга» Ж. Бизе, «Ромео и Джульетта» Ш. Гуно и в «Евгении Онегине» П. Чайковского.
Вот как сама Н. Плевицкая писала о перемене в своей судьбе:
— Заставить смолкнуть такую аудиторию может только талант. Вы — талант.
Всякий поймёт моё радостное волнение, когда я услышала из уст большого художника, которым гордилась Россия, такие лестные для себя слова.
А Леонид Витальевич оказал мне ещё большую честь: он пригласил меня петь в своём концерте, который устраивал с благотворительной целью в оперном театре.
Распрощавшись со мной, Собинов ушёл. Он и не знал, верно, тогда, что благодаря ему выросли у меня сильные крылья.
На другой день мне доложили, что меня желает видеть Собинов. Я была чрезвычайно польщена. Помню, он принёс мне букет чайных роз и подтвердил приглашение на завтрашний концерт.
Шутка ли петь первый раз в большом театре, да ещё с Собиновым?
Я глубоко волновалась, надела лучший туалет, какой у меня только был, и с трепетом вошла в театр.
В концерте участвовали Собинов, Фигнер, Ренэ Фигнер, ещё оперные певцы, и я между ними — совершенное своенравие и музыкальное беззаконие.
Занавес взвился. Вышел Леонид Витальевич.
Рассказывать не приходится, как он пел и как дрожал театр от рукоплесканий. После него пел дуэт оперных певцов, а за дуэтом вышла я.
Сначала я так трепетала, чуть не падала, но после первой песни горячие рукоплескания сблизили меня с публикой. Я совсем перестала волноваться, и захотелось мне рассказать песню простую, печальную...
Мой огромный успех доставил Собинову большое удовольствие. Я видела, как он радостно потирал руки, а его глаза сияли.
Наутро в местной газете был отзыв о концерте. Обо мне там было написано, что кафешантанная певица тоже как- то попала среди артистов. Леонид Витальевич ездил в редакцию, сказал несколько неприятных слов писавшему, и дал понять, что он, Собинов, тоже что-нибудь понимает в искусстве...
Благодарна я ему и поныне, что он поставил меня рядом с собой на почётные подмостки большого театра в тысяча девятьсот девятом году...»
Слава Плевицкой в России в начале XX века была огромной. Ей стоя аплодировали переполненные залы театров и консерваторий.
Критик Александр Рафаилович Кугель, постоянно следивший за ростом её дарования, за её выступлениями в престижных залах театров, дворянских собраний или московского ресторана «Яр» писал:
Вот малая часть названий песен, возрождённых ею, впервые включенных в репертуар; песен, которые до Плевицкой на сцене никогда не исполнялись, а ныне кажутся извечными в нашей культуре: «Дубинушка», «Есть на Волге утёс», «Из-за острова», «Среди долины ровныя», «По диким степям Забайкалья», «Калинка», «Всю-то я вселенную проехал», «Помню я ещё молодушкой была», «Хас-Булат удалой», «Ухарь-купец», «Лучинушка», «Славное море, священный Байкал», «Варяг», «Липа вековая» и другие.
Запись Н. Плевицкой «Лучинушка»
Начиная с 1909 года огромными тиражами начинают выходить граммофонные пластинки с записями Н. Плевицкой. Её издавали «Бека-Гранд», «Стелла-Концерт Рекорд», «Gramophone» , «Odeon», «His Master’s Voice», «Pathe», «Viсtor» и другие компании. За период с 1909 по 1936 годы артистка напела для граммофонных фирм более 120 записей, её дискография побивала все рекорды в дореволюционной России. Коллекция Ярославского музея-заповедника также располагает граммофонными пластинками с записями Н. Плевицкой, Это двухсторонние диски фирмы «Zonophone-Record» формата «гранд» — d 25 см., с зелёным этикетом.
Запись Н. Плевицкой. Золотым кольцом сковали (Zonophone-Record) Москва, 1909.
В научной библиотеке Ярославского музея-заповедника хранятся весьма примечательные издания. Три тетрадки в обложках фисташкового цвета — «Наши артистки», изданные в 1912 году. Их наполняют замечательные фотографии «звёзд» оперы, балета, драматических театров, выполненные фотографом Императорских театров Карлом Фишером. Каждая фотография снабжена факсимильно изданными текстами — автографами артисток. Можно предположить, что в них они рассказывают о своих ролях, бенефисах, примечательных событиях. Но нет.
Издание преследовало совершенно иные цели.
В этих тетрадках представлена продукция любимца российской артистической элиты начале XX века — А. М. Остроумова. Выдающийся парфюмер и косметолог Александр Остроумов, начал свой путь простым провизором и таковым именовал себя, достигнув успеха, став поставщиком двора Его Императорского Величества.
Понимая, что реклама — двигатель торговли, А. М. Остроумов находит точный психологически ход: приглашает известнейших актрис высказаться о его продукции. Александр Митрофанович был любимцем актрис, он снабжал их лосьонами, кремами, пудрой, в том числе и театральным гримом, столь необходимыми на сцене.
Его клиентками были петербургские балерины — Мария Петипа — дочь знаменитого хореографа Мариуса Петипа и Тамара Карсавина, украшение дягилевских сезонов; звезда российской эстрады, исполнительница народных песен Надежда Плевицкая; одна из красивейших актрис России Екатерина Рощина-Инсарова; актриса Малого театра Вера Пашенная, и многие, многие другие. В издание вошли 87 фотографий и 87 автографов.
Вот некоторые из высказываний дам, откликнувшихся на предложение Александра Митрофановича дать оценку его фабриката.
Новый 1913 год Надежда Васильевна встречала в доме Леонида Витальевича Собинова. Позже, будучи уже в эмиграции, во французской Медоне, Надежда Васильевна вспоминала этот вечер:
Леонид Витальевич признался, что сам «поднёс Верочке [Вере Алексеевне Каралли] её любимые цветы, чтобы увеличить успех».
Вскоре после Нового года на благотворительном частном вечере я пела с Леонидом Витальевичем дуэт «Ванька-Танька..», и как же тревожилась я из-за этой пустячной песни, собственно, не из-за песни, а из-за того, что буду петь с Собиновым. Хорошо, что концерт был в доме наших милых друзей Калиных, там слушали без критики и всё сошло.
В доме Калиных умели повеселиться, немудрено, так как там бывали художники, артисты, а за ужин в день концерта сели чуть ли не все артисты Художественного театра. Рядом со мной сидела маленькая с умными горячими глазами поэтесса Татьяна Куперник. Она написала мне тогда экспромтом стихи, которые мне не удалось сохранить, как и многое другое. А домой меня провожали в карете И. М. Москвин и В. И. Качалов.
В наёмной карете было так весело, что мы долго ездили по улицам и чуть не заблудились в родной Москве.
А всё потому, что уж очень был гостеприимен дом Калиных, и Москвин и Качалов были в большой дружбе и вкус у них к напиткам был одинаковый, и пили они поровну, и при разных амплуа разговор у них получался замечательный.
Когда в 1923 году приезжали в Берлин московские «художники» МХАТ, я убедилась, что в игре они остались теми же чародеями, но внешне за эти годы изменились: все казались располневшими. «Теперь мы в одну карету не вместились бы», мелькнула у меня на берлинском спектакле грустная мысль».
Надежда Васильевна упоминает о визите в дом И. Г. Калиной, пишет о гостях и друзьях этого дома, с которыми посчастливилось ей познакомиться.
Хозяйкой дома была известная в начале XX века театралка, богатая московская дама Ида Григорьевна Калина. Её муж — Самуил Калин происходил из московской купеческой семьи, владевшей меховым салоном. Он мечтал о сцене, как и Леонид Собинов учился в Московском Филармоническом училище, где завязалось их знакомство, перешедшее затем в дружбу. Вынужденный по настоянию отца отказаться от оперной карьеры, Самуил Калин и его жена Ида создали в своём доме своего рода музыкальный, литературный, артистический салон, в котором собирался «весь цвет» русской культуры того времени. Здесь бывали артисты Московского Художественного театра, музыканты, композиторы, режиссёры, балетные артисты, литераторы.
По старой дворянской, а позже и купеческой традиции, хозяйка предлагала гостям дома в память о визите расписаться на скатерти, затем она своей рукой прошивала эти автографы нитками. Так на скатерти оказались запечатлёнными изречения, послания, шутливые стихотворные строки, оставленные рукой многих известных людей. Есть на визитной скатерти и автограф Надежды Плевицкой.
У скатерти необычная история.
После революции семья И. Г. Калиных отправилась в эмиграцию. Они обосновались в Англии. Там — в эмиграции Ида Григорьевна продолжала семейную традицию, в их доме проводились вечера русской интеллигенции.
По наследству скатерть перешла её дочери Анне Самуиловне, та перед кончиной подарила её своей подруге английской пушкинистке, члену Лондонского Пушкинского клуба Татьяне Волф. Позже новая владелица скатерти выставила её на аукционе «Christie’s», где она была приобретена Советским фондом культуры как историческая реликвия за 1,5 тысячи фунтов стерлингов.
Музей обратился в Фонд культуры с просьбой о передаче скатерти в собиновской музейное собрание, и в 1992 году получил её в свою собственность.
Известный русский художник, искусствовед Александр Николаевич Бенуа, ценивший талант Надежды Плевицкой, однажды написал:
Надежда Плевицкая была любимицей Николая II, представлена ему она была уже в зените славы. «Курским соловьём» называл Плевицкую Государь.
Очевидцы рассказывали, что последний всероссийский самодержец, слушая русские песни в её исполнении, низко опускал голову и плакал. В знак благодарности за пение и талант Государь подарил певице драгоценный перстень со своей руки.
Царя и его семью Плевицкая боготворила.
Вот как сама Надежда Плевицкая вспоминала о первой встрече с Николаем II:
Я поклонилась низко и посмотрела прямо Ему в лицо и встретила тихий свет лучистых глаз. Государь будто догадывался о моём волнении, приветил меня своим взглядом.
Он рукоплескал первый и горячо, и последний хлопок всегда был Его.
Я пела много...
Когда Государя уже провожали, Он ступил ко мне и крепко и просто пожал мне руку.
— Спасибо вам, Надежда Васильевна. Я слушал вас сегодня с большим удовольствием. Мне говорили, что вы никогда не учились петь. И не учитесь. Оставайтесь такою, какой вы есть. Я много слышал учёных соловьёв, но они пели для уха, а вы поёте для сердца. Самая простая песня в вашей передаче становится значительной и проникает вот сюда.
Государь слегка улыбнулся и прижал руку к сердцу.
— Надеюсь, не в последний раз я слушал вас. Спасибо!
И снова пожал мне руку.
В ответ на милостивые слова Государь я едва смогла вымолвить:
— Я счастлива, Ваше Величество, я счастлива...»
В 1913 году, когда проходили Юбилейные торжества по случаю 300-летия Дома Романовых, Государь с семьёй 21 мая посетил Ярославль. Ярославское дворянство для высоких гостей давало раут в Екатерининской женской гимназии (бывшем Доме призрения ближнего). Для концертного выступления перед высочайшими гостями в Ярославль были приглашены Леонид Собинов и Надежда Плевицкая.
Вот как сообщали об этом событии Ярославские губернские Ведомости:
Было подано шампанское и провозглашён тост за доброе здравие Их Величеств и Августейшей семьи, покрытый дружным возгласом «Ура!».
— Их Императорские Величества изволили прослушать на рауте концертное отделение, в котором выступали: Собинов, Плевицкая, Трояновский и другие. В первом часу ночи Его Величество, поблагодарив присутствующих, отбыл на вокзал и поездом выехал в город Ростов Великий».
Добавим, что кроме поименованных артистов в концерте принимали участие солистка Мариинского театра Е. Збруева, популярный квартет братьев Кедровых.
Раут открывал хор гимназисток Екатерининской женской гимназии гимном «Коль славен наш Господь в Сионе», затем хор воспитанниц Сиротского дома исполнил гимн «Славься сим Екатерина» — больше известный как неофициальный русский национальный гимн конца XVIII — начала XIX столетия. «Гром победы, раздавайся!»
В гимне звучали слова припева:
Славься, нежная к нам мать!»
В страшные годы революций, I Мировой и гражданской войн Надежда Плевицкая в полной мере разделила судьбу своего народа.
Она бывала на фронтах, в окопах и палатках. Работала сиделкой и санитаркой и признавалась: «Часто мои песни требовались как лекарство!»
Однажды отрядом корниловцев под командованием молодого генерала Скоблина в тяжёлом бою под Фатежем Курской губернии была отбита и спасена от расстрела группа людей. Среди них была и «певица-буржуйка» Плевицкая.
Начиная с этого момента, Надежда Плевицкая прошла с Белой Гвардией весь путь до Крыма.
Затем была лютая снежная зима в Галлиполи, где она оказалась с русской армией, покинувшей Россию, жила в палаточном лагере. В лагерях Галлиполи в Турции (русские быстро переложили это название на свой лад и по справедливости в «Голое поле») где-то среди тысяч русских людей был и сын Л. В. Собинова Борис Леонидович Собинов, русский офицер.
Плевицкая выступала с концертами в Белграде, Берлине, неизменно начиная свои концерты песней «Занесло тебя снегом, Россия». Она буквально кормила галлиполийцев. На её деньги, заработанные концертами, покупали продовольствие, одежду. Русские солдаты называли её «Наша матушка».
Там — на Дарданеллах состоялось тайное, не афишированное бракосочетание Надежды Васильевны с генерал-майором Николаем Васильевичем Скоблиным, человеком бесстрашным и благородным, горячо ею любимым до конца жизни. Они переехали в Германию, затем во Францию.
Плевицкая много гастролировала, пела на лучших сценах и концертных площадках Парижа, Риги, Белграда, Софии, Бухареста.
Гастроли по Америке подарили Плевицкой встречу с соотечественниками-друзьями — С. Рахманиновым, Ф. Шаляпиным, С. Конёнковым.
В США вместе с Сергеем Васильевичем Рахманиновым Надежда Васильевна записала курскую народную песню «Белилицы-румяницы вы мои» в обработке композитора.
Эта запись была найдена в архиве спустя годы и получила мировую известность, она даёт удивительную возможность услышать дуэт — фантастическое сплетение двух голосов, женского, певицы и мужского, пианиста. По словам реставратора и настройщика старинных роялей, руководителя «Музея-мастерской исторического фортепиано» Алексея Ставицкого эта «песня рассказывает нам теперь об утерянном рае, времени, когда народная русская культура воплощалась в живой, непрерванной традиции».
В 1937 году Н. В. Плевицкая была арестована французскими властями по обвинению «за соучастие в похищении генерала Миллера» — руководителя РОВС (Российского Общевойскового Союза). Членом РОВС все годы эмиграции был муж Плевицкой — кавалер боевых орденов Святого Георгия и Святого Николая, генерал Скоблин, пропавший бесследно за несколько часов до исчезновения Миллера.
В отсутствии на судебном процессе самого обвиняемого — генерала Скоблина, ему было предъявлено обвинение в похищении генерала Миллера «в угоду красным».
В оккупированной гитлеровскими нацистами Франции, в тюрьме городка Ренн, в 1940 году скончалась каторжанка № 9202 — Надежда Васильевна Плевицкая, урождённая Винникова.
post scriptum:
Некоторые интересные факты о Н. В. Плевицкой.
Летом 1915 и 1916 годов Владимир Гардин снял два фильма «Крик жизни» и «Власть тьмы» с Н. Плевицкой в главной роли. Съёмки проходили в имении певицы — в её усадьбе в с. Винниково Курской губернии.
В 1918 году оба фильма были перемонтированы в один под названием «Агафья».
Александр Блок в своей записной книжке писал о том, что Плевицкая была снята в кинокартине «Молодой Ольшанский барин». Три кадра из к/фильма были опубликованы в дореволюционном журнале «Театр и искусство».
Копии этих фильмов могли сохраниться в архивах Госфильмофонда.
Знаменитая исполнительница русских народных песен Лидия Русланова изучала репертуар Н. Плевицкой и её манеру исполнения по старым пластинкам. Она признавалась: «Жесту я училась у Плевицкой, очаровавшей меня ещё в юности в Харькове».
Драматической судьбе Н. В. Плевицкой посвящён рассказ Владимира Набокова «Помощник режиссёра».
Надежда Плевицкая упоминается в трилогии Анатолия Рыбакова «Дети Арбата» во второй книге «Страх».
Надежда Плевицкая автор книг: «Дёжкин Карагод», написанной в Медоне (Франция) в 1924 году и «Мой путь с песней», написанной в Кло-де-Пота (Франция) в 1929 году.
В 2009 году в селе Винниково Курской области был открыт Музей Н. В. Плевицкой.
Надежда Плевицкая о русской песне:
Материалы, представленные на виртуальной выставке (за исключением четырёх изображений), находятся в коллекции Мемориального Дома-музея Л. В. Собинова и Ярославского музея-заповедника.